Рыбалка по принципу «поймал-отпустил»

По материалам книги М.Б.Скопеца «Лососёвые рыбы Дальнего Востока России» (Хабаровск, 2020, 344 с.)

Российские рыболовы избалованы просторами, относительно небольшой плотностью населения и почти полным отсутствием охраны рек. Рыбалка у нас является не только отдыхом; она позволяет разнообразить семейный стол бесплатным продуктом. Для многих россиян рыба стала источником выживания, а для кого-то - хорошим заработком или же бизнесом. Ловят все, ловят любыми способами, ловят всё, что попадается и столько, сколько удаётся унести или увезти. И вот уже вблизи больших городов становится трудно поймать хорошую рыбу, да и во многих удаленных реках рыбы становится всё меньше. Первыми исчезают самые нужные для популяции крупные и быстрорастущие рыбы.

Наряду с разрушением окружающей среды огромный вред рыбным запасам наносит сетевой вылов и «электроудочки». Если в ближайшее время не начать серьезно бороться с браконьерством, скоро во многих местах ловить будет просто нечего – разве что ротанов, бычков и гольянов.

К самым уязвимым рыбам относятся лососёвые. Воздействие даже не слишком интенсивного пресса вылова приводит к сокращению их численности и к снижению средних размеров. Во многих случаях действия этих факторов достаточно для полного исчезновения популяций лососёвых, при этом воздействие именно любительского вылова может являться определяющим. Нельзя не вспомнить тайменя, который уже стал редким во многих реках всё ещё малонаселенной Сибири; во многих местах исчезновение этой рыбы прямо связано с появлением спиннинговой снасти.

В последние годы в России обострился спор сторонников и противников рыбалки по принципу «поймал-отпустил». Идея отпускания рыбы пришла к нам из США. Рыболовное сообщество Западной Европы намного позже начало понимать, что массовая рыбалка с изъятием всего, что попалось на крючок, быстро очищает водоемы от крупных и ценных рыб. В той же Англии специальная колотушка для убиения рыбы до сих пор считается необходимой принадлежностью удачной лососёвой рыбалки.

Всякий знает, что самая лучшая рыбалка там, где нет или почти нет людей.

Нет, думаю, такого рыбака, которого устраивает количество и размеры рыбы в наших водоемах – кроме самых недоступных. Виноваты в этом не только плотины ГЭС, химзаводы, не только браконьеры и их сети. Посильное участие в истреблении рыбы принимают и все честные рыбаки-любители, которые ловят только на удочки, но привычно несут домой всё, что удалось поймать. А ведь на самом деле путей сохранения рыбы в доступных реках и озерах всего два: нужно или снижать пресс вылова, или отпускать хотя бы часть пойманной рыбы.

Если ловишь с гидом, в его задачи входит помочь рыболову правильно подвести к берегу, «реанимировать» и выпустить свою добычу.

Правила любительского рыболовства в во многих странах стимулируют выпускание пойманной рыбы ценных видов, а также существенно ограничивают нормы вылова и перечень разрешенных к использованию снастей и приемов лова. Так, норма изъятия форелей обычно не превышает 2-5 штук в день, а во многих местах вообще всех лососёвых нужно отпускать (действует правило catch-and release only). Для многих видов рыб в США действует правило, согласно которому можно изымать ограниченное количество особей в определённом диапазоне размеров – как мелких, так и более крупных необходимо отпускать. Например, пойманного в реке Колумбия осетра можно забрать, только если его длина составляет от 110 до 125 сантиметров. При этом на многих лососёвых водоемах запрещается использование многокрючковых снастей, и даже блесны должны быть оснащены одинарными крючками. А в Канаде во многих местах блёсен с тройными крючками уже и в продаже нет. Запрещены двойные и тройные крючки и в аргентинской провинции Санта-Крус. На некоторых реках действует правило «лов только на муху» (запрещено ловить на блёсны, воблеры и на наживку) и даже «лов только на одинарный крючок без бородки». Всё это призвано стимулировать рыболовов использовать наиболее безопасные приемы лова, при которых смертность выпущенных рыб будет минимальной.

Далеко не все виды рыб находятся под столь строгой охраной. Так, во многих речных бассейнах США не ограничен вылов налима, карповых рыб и сомов. Ну, а уж повсеместных многомесячных запретов на любую рыбалку в течение всего тёплого сезона западные рыболовы себе даже представить не могут…

Без принципа «поймал-отпустил» наверняка не удалось бы поддерживать в приличном состоянии стадо форели в Йеллоустонском национальном парке, куда приезжают в год больше 2 миллионов посетителей. Многие из них, кстати, ездят сюда именно из-за рыбалки… и рыбалка здесь, по свидетельству многих рыбаков, до сих пор очень неплохая. Местная форель (жилая форма лосося Кларка) из реки Йеллоустон в течение жизни вылавливается и отпускается в среднем 9 раз. А некоторые из здешних рыб за сезон попадаются на крючок до семи раз! Несмотря на это, популяция продолжает благоденствовать, и численность рыб в реке не сокращается.  

Аргументы тех, кто предпочитает выпускать хотя бы часть своего улова (и тем более редкие и уязвимые виды рыб), можно свести к следующему:

Рыба сохраняется. Популяции многих видов рыб (к тому же самых ценных!) при сильном прессе вылова быстро сокращаются в численности. Размеры рыб в уловах снижаются: в водоемах, где появляется много рыбаков, рыбалка становится «не та». Рыборазведение не всегда может исправить ситуацию, да к тому же оно вредно отражается на природных, «диких» популяциях разводимых видов. Выход из этой ситуации один - нужно ограничивать изъятие, и тут можно пойти двумя путями: или меньше ловить, или ловить как обычно, но часть улова (или весь улов) отпускать. 
Рыболов может ловить целый день (или весь свой отпуск), а не отвлекаться на то, чтобы солить или коптить свой улов. Это особенно важно в тех случаях, когда удаётся добраться до благословенных мест, где ещё не ступал болотный сапог. На хорошей реке за день можно поймать не один десяток форелей или лососей, несколько десятков хариусов или гольцов… Представьте себе, что кто-то с трудом добрался до подобного «рая земного». Подошел к реке, сделал заброс, и вот на берегу первая рыба. Вполне достаточно для ухи. Через пять минут – ещё одна. Жарёха есть… Что, это всё? четверть часа удовольствия? Сматываем удочки до завтра?
Не нужно забывать опыт рыбоводных заводов, где от производителей карпа, форели, осетра и других рыб год за годом берут икру и молоки. Рыба при этом испытывает стресс, сравнимый с тем, что происходит при поимке. И ничего, живёт себе. 
К настоящему времени имеются материалы многочисленных научных исследований выживания пойманной на крючковую снасть рыбы после выпуска. Доказано, что смертность выпущенных рыб разных видов при соблюдении определённых правил составляет единицы процентов (не более 10 %); во многих случаях 97-100 % выпущенных рыб выживает.

Выживание рыбы зависит прежде всего от типа снасти, на которую она попалась, и от правильного или неправильного с ней обращения. Использование подходящего размера одинарного крючка без бородки намного увеличивает процент рыб, которые успешно переживают стресс от вываживания. Напротив, ловля на многокрючковые спиннинговые приманки и на естественные насадки резко увеличивают смертность – как непосредственно после отпускания в воду, так и в течение последующих недель.

Имеющаяся статистика по разным видам рыб указывает, что при соблюдении правил обращения с рыбой её реальная выживаемость после вылова на искусственные приманки может быть очень хорошей. Например, смертность радужной форели при ловле на муху составляет от 4 до 10%, но при использовании естественных наживок она возрастает до 32 – 64%. Выживаемость судака при ловле на искусственные приманки в холодной воде является очень высокой и может достигать 100%; использование естественных наживок увеличивает смертность до 10%. Если ловля производится в теплой воде, может погибнуть до 12% выпущенных судаков. Выживаемость щуки после выпускания обычно очень высокая – не ниже 95-97%.   

Есть немало информации по поводу смертности атлантического лосося после его поимки на удочку. Чтобы убедиться в выживании рыб после поимки и выпускания, их выдерживали в садках в течение разного времени. В этих исследованиях вся возможная естественная смертность считается вызванной их отловом, а ведь лососи во время нерестового хода могут погибать как от естественных причин, так и от ран и травм, полученных до поимки на крючок. В опытах по наблюдению за североамериканской сёмгой после поимки на удочку участвовала 1221 рыба; время выдержки составило от 3 до 14 суток, средняя выживаемость за этот период составила 94-95%. Во многих исследованиях лососей после поимки на удочку выдерживали в садках до нереста, но и в этом случае их выживаемость не падала ниже 84% и часто составляла 97 и даже 100%! Согласно другим исследованиям, в среднем смертность лосося при рекреационном лове составляет 13-16%, но при выполнении определенных правил обращения с рыбой ее можно снизить до 3-5%. В общем, можно считать доказанным, что ловля по принципу «поймал-отпустил» может приводить к гибели только небольшой доли рыб и должна стать необходимым подходом к рациональному использованию их популяций.

Спиннинговые приманки, которые чаще всего применяют для ловли тайменя. При их использовании солидный процент попавшихся рыб более или менее сильно ранится.

На подобные «мыши» некоторые, особо жадные рыболовы ставят по 4 тройника – сзади, спереди и по бокам. Жалко же упускать рыбу…

Аргументы противников выпускания рыбы можно свести к следующему:

Рыба ранится, теряет силы при вываживании, «обжигается» руками и теряет слизистый покров – свою единственную защиту от грибков… И вообще рыба - чрезвычайно хрупкое существо; стоит ей попасться на удочку, и она обречена. Поэтому тот, кто отпускает рыбу, губит её «мешками» - столько, сколько ему удается подвести к берегу. 
Рыбы – эфемерные и нежные создания. Даже если рыба подаёт все признаки жизни (дышит, поддерживает равновесие и оживленно вырывается из рук), она обречена. Выпускать бессмысленно – через полчаса-час она ляжет на дно и погибнет. 
Выпускающие рыбу рыболовы – садисты. Им нравится мучить рыбу, которая им не нужна как пища. 
Рыба «обучается», и во второй раз поймать её на ту же снасть гораздо сложнее. А «обученная» рыба способна каким-то образом убеждать своих товарок не есть подозрительную пищу на крючке, или отогнать их от нее. Там, где многие отпускают рыбу, она вообще перестает ловиться на удочки. 
Ну, что можно на это ответить? Во-первых, во многих случаях даже самые ярые противники выпускания улова вынуждены так поступать – если они не хотят нарушать Правила рыболовства. Во многих водоемах водятся. В случае поимки редкой, охраняемой и вообще любой запрещенной к изъятию рыбы Правила предписывают немедленно выпустить её обратно в водоем. Тем самым предполагается, что хотя бы часть выпущенных рыб выживает – как и происходит в реальности.

Если вам попалась запрещённая к вылову рыба (как этот сахалинский таймень), Правила предписывают её тут же отпустить.

Если даже высокую цифру смертности после поимки и согласиться с тем, что каждая четвертая из выпущенных рыб погибнет, то все равно – 3 из 4 остаются жить и могут дать потомство. Кстати, в 2005 году на Кольском полуострове нормативная смертность сёмги для ловли по принципу «поймал-отпустил» была принята именно такая – 25%. Из такого расчета и выдавались разрешения фирмам, которые организовывали лицензионный лов сёмги по принципу «поймал-отпустил». То есть при выделенном лимите в 250 «хвостов» можно было легально поймать (и отпустить) тысячу рыб. Считалось, что в этом случае (при условной смертности в 25%) будет изъято из водоема (погибнет после выпуска) 250 рыб.

При ловле на приманки с одинарным крючком (да ещё при использовании крючков без бородки) большая часть рыб получает совершенно незначительные повреждения; смертность при этом не превышает нескольких процентов – конечно, если всё делать правильно. Считается, что рыба чаще получает опасные травмы от неправильного обращения, а вовсе не от крючка или вываживания. Сложного здесь ничего нет, нужно только знать и выполнять несколько основных правил.

• Если Вы собираетесь отпускать пойманную рыбу, не пользуйтесь натуральными наживками – ловите на искусственные приманки.
• Позаботьтесь, чтобы размер крючка соответствовал величине рыбы: слишком крупные крючки могут вызвать излишние повреждения рта или глаз рыбы, а мелкие она может слишком глубоко заглатывать.
• Используйте только одинарные крючки без бородки. Бородку можно убрать, прижав её плоскогубцами. Как правило, воблеры и блесны заводского изготовления оснащаются тройниками. Заранее замените тройники на одинарные крючки.
• Не пользуйтесь крючками из нержавеющей стали, т.к. они не растворяются в тканях рыбы. Бывают ситуации, когда крючок проглочен слишком глубоко, и лучше отрезать поводок, чем наносить серьезную травму, высвобождая крючок.
• Не рекомендуется слишком долго вываживать свою добычу. Сильно утомленной рыбе понадобится больше времени, чтобы восстановить силы. Поэтому используйте удилище, леску и поводок достаточной прочности.
• Лучше всего подведенную ногам рыболова или к урезу воды рыбу осторожно взять рукой поперек тела, или же подхватить подсачком. Сетка сачка должна быть из мягкой безузелковой сетки или из гладкой резины.
• Не берите рыбу за жабры, не сжимайте её с силой. Крупную рыбу, которую не удержать одной рукой, можно вывести на мелкое место, но не надо её вытаскивать на берег и тем более не давать ей биться.
• Держа рыбу, ни в коем случае не касайтесь жаберных крышек или жабр. Никогда не сжимайте рыбу.
• Хирургическим зажимом или специальными щипцами (не руками) вытащите крючок. Крючок без бородки извлекается намного легче и практически не повреждает рыбу.
• Если Вы хотите сфотографировать добычу, подготовьте всё заранее, не давайте рыбе биться на берегу. Можно её на несколько секунд положить в мокрую траву.
• Взять рыбу двумя руками (одной рукой за хвост, а другой - под брюхом) и подержать её головой против течения. При этом нужно убедиться, что рыба находится «в сознании» и активно пытается уйти на глубину. Если она от стресса ведет себя как сонная или переворачивается на бок, нужно держать её головой против течения, пока она не придет в себя. При этом нужно осторожно двигать её взад-вперед, держа за хвост. Жабры в это время хорошо омываются водой, и рыба быстрее приходит в себя. Выпускать рыбу можно, только когда она начинает активно вырываться.

Ранку от одинарного крючка в губе рыбы я бы сравнил с теми, которые наши прекрасные дамы получают при прокалывании ушей под серёжки. А ведь от этой операции пока ещё никто из них не умер. Тройник или два тройника спиннинговой приманки – это похуже, но всё равно не сравнится с нерпой (или с глубоководной зубастой рыбой под названием алепизавр). Эти хищники сразу вырывают из лосося кусок мяса с кулак – и ничего, зарастает «как на лососе». Когда эти рыбы подходят к устью реки на нерест, у некоторых из них видны старые, полностью зажившие раны – следы «бурных похождений» в океанских просторах. А у других – свежие, полученные от тюленей или сивучей буквально вчера. Кто наблюдал с берега ход горбуши или кеты, наверняка видел в общем косяке повреждённых рыб, многие из которых как ни в чем ни бывало движутся против течения.

Что интересно, среди нахлыстовиков сторонников принципа «поймал-отпусти» намного больше, чем среди убежденных спиннингистов. Понятно, если ловишь на тройники, рыба сильнее ранится. Ну, и хочется убедить хотя бы самого себя, что отпускать её всё равно бесполезно… Не так морально тяжело продолжать заниматься любимым делом. Кстати, я с детства был заядлым спиннингистом, но после того как переехал с Урала в Магадан, за несколько лет почти «излечился» от спортивного азарта. Рыбу стало жалко – тройники её сильно повреждают, особенно такую нежную как голец или хариус. Несколько лет я использовал спиннинг как промысловую снасть – ловил, когда была нужна рыба. И только после того, как открыл для себя нахлыст, родился как рыболов во второй раз.

Эта крупная сёмга для одного рыболова – запомнившийся на всю жизнь трофей, а для другого – 11 килограммов «ценного мяса». Обоих можно понять, но какая позиция лучше с точки зрения самой рыбы?

Необходимо заметить, что в некоторых регионах уже наблюдается конкуренция между теми, кто хотел бы забирать всю выловленную рыбу, и теми, кого не слишком интересует превращение лосося в пищевой продукт. «Спортивная» и любительская рыбалка в России (как и во всякой небогатой стране) для очень многих была и будет не только удовольствием, но ещё и средством добывания пищи, а для некоторого числа рыбаков – основным стимулом для выхода на водоем. Ну, а из лицензионной ловли лососей многие сделали промысел – и на Кольском полуострове, и у нас на Дальнем Востоке. Цена лицензии на сёмгу или чавычу намного меньше их рыночной стоимости. Понятно, что таким рыбакам хотелось бы ограничить или вообще запретить «вредную» практику выпускания рыбы – ведь для этого кое-где уже начали выделять особые участки, где ловля с изъятием запрещена.

Лично мне кажется, что аргументы тех, кто за выпускание рыбы, гораздо убедительнее. Особенно это касается таких живучих и долгоживущих рыб как таймень. Местами эта рыба уже исчезла или исчезает почти исключительно по вине нас, рыболовов. Вот, например, «край горных рек» - Алтай. Сколько там было тайменя ещё 50 лет назад… А недавно мне попалась статья об алтайской рыбалке, где встретилась примерно такая фраза: «Потом я узнал, что эти два рыболова уже поймали двух тайменей – одного на два килограмма, а другого – на кило восемьсот». Что тут можно добавить… Двухкилограммовый таймень – неполовозрелая рыба, такой же «малёк», как подлещик или судачок граммов на сто-двести. Поимкой такого тайменя нечего гордиться, и уж конечно эту рыбу, которой до первого нереста ещё расти и расти, необходимо выпустить обратно в реку.  

Сейчас речь идёт уже о том, что мы теряем своё богатство: всё меньше в России остаётся рек с хорошей численностью тайменя, а местами этот хищник полностью исчезает. Хариусы остаются, их на удочку полностью выловить сложно. Тут нужны более серьезные меры, например, химический завод построить или там целлюлозный. А вот таймень уйдет навсегда… Он останется только в рассказах стариков у костра, а молодые рыбаки будут недоверчиво хмыкать и пожимать плечами, типа «заливает старый, и не стыдно ему…». Таймень уйдет – как дронт, как стеллерова корова, как псейфур из реки Янцзы… Как ушли все те звери и птицы, которые не смогли пережить появления самого страшного, двуногого хищника.

Хороший рыболов знает, как обращаться с пойманной рыбой, чтобы поменьше навредить ей. Но Интернет и некоторые журналы до сих пор полны фотографий мертвых или полумертвых тайменей, которых счастливый рыбак держит на весу за жабры.

На том же Алтае местные жители испокон веку ловили сетями и неводами, но тайменя меньше не становилось. Но вот в начале 60-х годов 20 века туристы завезли сюда идею спиннинга, и в течение нескольких лет этого хищника стало намного меньше. Его прилично повыловили уже тогда - самодельными спиннингами с катушками из умывальников и блёснами из самоваров. Я уже не говорю о современной спиннинговой снасти, с помощью которой в посещаемых реках буквально выбивают последних рыб.

Завидный трофей!

Эта рыба весом около 36 килограммов (как и все таймени во время нашей поездки) была отпущена после фотографирования (река Бичи, 2004 год).

В 2004 году в осеннем сплаве по реке Бичи участвовало 8 человек, среди которых были очень опытные спиннингисты. Все вместе мы за неделю выловили несколько десятков хороших тайменей общим весом около 600 килограммов – как раз на загрузку вертолёта. Понятно, что все попавшиеся нам таймени были отпущены, но так поступают далеко не все. Именно поэтому реки, куда зачастили рыболовы, быстро «зачищаются» от крупного хищника. После нескольких лет такой «рыбалки» вес таймешат в уловах приходится измерять не в пудах (как делали наши предки – перечитайте Сабанеева), и даже не в килограммах, как это делаем мы, а в граммах.

Этот таймешонок – ещё совсем дитя. Об этом можно судить по тёмным «мальковым» полоскам поперек тела. Такое украшение (вероятно, это маскировка) свойственно молоди большинства видов лососёвых рыб и практически не встречается у взрослых.

Я прекрасно понимаю, что моя точка зрения тоже уязвима для критики – если встать на ещё более «зеленую» позицию:

«Да ты такой же кроманьонец! И не жалко тебе мучить рыбу своими крючками? Она спокойно плавала в воде, а ты её подцепил за губу и тащишь на берег, хотя съесть не собираешься. Негуманно это!» Согласен, я тоже «древний» человек, который подчиняется своим инстинктам добытчика. Уверен, что немалое число читателей этой книги тоже относятся к этой категории. Но мы хотя бы стараемся уменьшить вред природе от этой своей «ископаемой» страсти.

Те, кто никогда не отпускал пойманную рыбу, не знают, как это приятно. Да-да, попробуйте сами! Как здорово, когда побежденный речной исполин вдруг ощущает себя свободным. Я думаю, он в этот момент очень удивлен. Как бы не веря своему счастью, он отходит от берега, мгновение стоит неподвижно и вдруг (пока не передумали) стрелой (или плавно) исчезает в глубине. До свидания, Большая Рыба! До следующей встречи! Кстати, эта встреча вполне возможна. Не верите?

В июне 2002 года на реке Им (приток Амгуни) мой хороший знакомый при мне поймал на спиннинг солидного тайменя длиной 131 сантиметр (вес – около 20 килограммов). На правой «щеке» у рыбы был давно заросший шрам в виде ямки. Олег всех своих тайменей отпускает, а как же иначе? Вот и с этим трофеем он сфотографировался на память, и – гуляй, рыба!

Этот таймень длиной 131 см была поймана в июне 2002 года. Обратите внимание на характерный белесый шрам на правой «щеке» рыбы.

Ровно через год я пришел на ту же яму, забросил большой тёмный «Интрудер» и поймал крупного тайменя. Минут 20 боролся, а потом вывел его на косу. В месте стоянки рыбы берег был неудобный, и пришлось силой выводить её на перекат ниже по течению. Таймень никак не хотел покидать свой дом – упорно держался в той же яме; но вот трофей у берега. Меряю длину – 138 сантиметров. Самая крупная рыба в моей жизни! А что это у него на правой «щеке» – никак вмятина? Ну, точно! Это тот же самый таймень, только подрос за год на 7 сантиметров, ну, и прибавил в весе. Фотографирую рыбу и отпускаю.

Ровно через год тот «меченый» таймень со шрамом, подросший на 7 сантиметров, попался на мою муху, притом точно в том же месте.

В 2004 году я снова побывал на этой же реке. С особым волнением облавливаю ту же яму – нету его. Не попалось ничего, кроме ленков и маленького таймешонка. Потом я узнал от местных мужиков, что прошлой осенью под той скалой поймали большого тайменя… Прощай, друг…  

А вот ещё история: группа рыбаков из Хабаровска сплавлялась по реке Уда. В конце маршрута одному из них посчастливилось зацепить на блесну крупного тайменя – килограммов на 35. Рыба была ранена – прострелена насквозь из малокалиберной винтовки позади головы. Похоже, что какой-то, с позволения сказать, спортсмен подвел его к берегу и решил сначала для верности застрелить, перед тем как вытаскивать. Есть в Сибири такой простой, народный способ вываживания крупной рыбы. Таймень не только ушел, сойдя с крючка или оборвав леску после выстрела, но и умудрился выжить.

Так вот, рыбаки подвели рыбу к берегу, сфотографировались с ней и выпустили. Через год эта компания снова сплавлялась по той же реке. Километрах в 7 от той точки происходит поклевка, и к берегу подтягивается крупная рыба. Один из мужиков берет её у берега руками и… вопит от восторга: это их прошлогодний крестник! Да, попался же самый таймень со шрамом от пули позади головы. За этот год таймень не вырос ни на сантиметр, но рана от пули зажила. Это и понятно: болел, конечно, и не мог нормально кормиться. Но ведь выжил же!

Кому-то нужны ещё примеры? Спросите любого, кто несколько сезонов подряд ловил в одной и той же реке, и вам преподнесут очень похожие истории. Вот, например, что рассказал Юрий Орлов из Хабаровска, который занимается организацией рыболовных путешествий с конца 80-х годов 20 века:  

- Раньше, до этого туристического бума, в начале девяностых годов, тайменя было намного больше. В одних и тех же местах можно было год за годом видеть и ловить одних тех же крупных рыб. Некоторых из них при мне вытаскивали и снова выпускали до 5-6 раз! Тогда мы проводили научную программу совместно с американскими учеными, и метили тайменей специальными метками. Потом я перестал это делать, потому что мои же знакомые начали приносить мне метки от убитых рыб.

Если вы хотите взвесить добычу, позаботьтесь о том, чтобы взять с собой мешок для взвешивания. Ещё лучше вместо мешка использовать специальные раскладные «носилки».

Итак, можно считать доказанным, что рыба имеет хорошие шансы выжить, даже получив очень серьезные раны. Всё же это холоднокровное животное, физиология которого сильно отличается от нашей с вами. Вываживание (даже длительное) далеко не всегда негативно отражаается на здоровье рыбы. Как правило, подведенная к берегу, она сохраняет достаточно сил для того, чтобы, отдышавшись, уйти восвояси. Разумеется, нельзя «умучивать» рыбу до последней степени усталости. Поэтому ловля крупной рыбы на излишне легкую снасть, может быть, и спортивна, но для выживания добычи это не лучший вариант. Да, это ещё один камень в огород спиннингистов: популярный в последние годы «ультралайт» не слишком пригоден для отпускания рыбы (разумеется, достаточно крупной). Даже на лёгкое нахлыстовое удилище (например, 4 или 5 класс) я всегда могу поставить достаточно прочный поводок – на забросах это не отразится. А на «ультралайте» просто не обойтись без сверхтонких лесок, что приводит к чрезмерно долгому вываживания мало-мальски крупных рыб.

Хороший рыболов должен знать, как обращаться с пойманной рыбой, чтобы меньше навредить ей. Изредка утомленную добычу приходится по полчаса «реанимировать», пока она не восстановит силы, чтобы вернуться в реку.

Если рыба держит равновесие и пытается «своим ходом» уйти от берега, она имеет все шансы на долгую и счастливую жизнь. Иногда приходится до получаса стоять в воде, придерживая утомленного хищника головой против течения. В конце концов он «переводит дух» и начинает вырываться из рук – и только тогда его можно выпускать. В идеале желательно вообще не брать рыбу в руки и не вынимать её из воды. Извлечь крючок можно с помощью несложного приспособления типа палочки с проволочной спиралькой на конце. Завел в нее поводок, опустил спираль до загиба крючка и аккуратно вынул его. Так можно поступать с мелкой и средней рыбой, которая отпускается прямо в воде, не подводя к берегу.

Мелкую и среднюю рыбу лучше снимать с крючка, не вынимая из воды.

Нужно учитывать, что по сравнению с ранкой от крючка на выживание рыбы в гораздо большей степени влияет то, как с ней обращается рыболов. То есть, самое важное – пресловутый «человеческий фактор». Если вываживать рыбу быстро, не оставлять надолго на берегу, не давать ей биться на камнях и тем более не ронять, а перед выпусканием правильно «реанимировать», то у нее будут все шансы на «вторую жизнь».

Ну, что, поедем на рыбалку? Если поймаем много, засолим – пусть хватит на подольше. Самому не нужна рыба – знакомым раздадим. Всё равно она пораненная крючком, не выживет… Или лучше отпустим – пусть живет? Или вообще не ловить, а любоваться с берега? А кому-то тогда вообще не захочется на реку ехать, можно ведь и в городе выходные провести… На эти вопросы каждый пусть ответит сам – и поступает соответственно.

Не забывайте только про тайменя длиной под полтора метра, который до сих пор благополучно живет в реке Уда. Он выжил после того, как трижды попадался на блесну, после огнестрельного ранения, и будет жить ещё долго (не так давно в тех местах поймали тайменя весом килограммов семьдесят). Если, конечно, не попадется «нормальным» рыбакам, которые не вернут его обратно в родную реку, а пустят на котлеты.